У самого Белого Моря
С юга на север тянется неширокая, но высокая гряда, вдоль которой проложены дороги. Одна из них то спокойно идет параллельно узкоколейке, то петляет из стороны в сторону. Машина, натужно завывая на крутых подъемах, везет нас в неведомые нам места. Загораживавшие горизонт деревья как-то незаметно оказались ниже нас. Взору открылся сплошной темно-зеленый ковер леса.
Июль здесь, как и в средней полосе в том году, не баловал хорошей погодой. Но сегодня нам повезло: солнце частенько пробивалось сквозь кучевые облака и освежало зеленые краски, придавая лесу полутона и рельефность. По обеим сторонам гряды далеко внизу тянулась цепь больших и малых озер, отражавших небесную синеву. Вот справа густой сосновый лес сменился мрачными следами давнего лесного пожара. Крутой склон густо покрывали вывернутые с корнями обугленные деревья. Такие же черные с короткими, неестественно изогнутыми сучьями стояли гигантские сосны, дополняя жуткую картину.
Ближе к озеру Акан — цели нашей поездки — все гуще становился молодой сосняк. А по самой кромке берега росли не тронутые пожаром высокие деревья и густой кустарник. С юга в озеро впадает глубокая река с тем же названием. Даже в устье глубина ее 6 — 7 метров. Но река эта настолько узкая, что падающие с берегов деревья легко перегораживают ее. После блуждания в лесистых и заболоченных местах она впадает в реку Нименгу, а последняя — в Белое море. Северная часть озера протокой соединена с мелководным озером Акан-Ламба. Вода в реке и в озерах коричневатая и очень мягкая. Почти на всех озерах, где приходилось бывать, есть плоты и лодки, которыми можно свободно пользоваться. Хозяева рыбачат с них лишь в выходные дни, да и то не всегда.
В здешних озерах водится самая разнообразная рыба: плотва, окунь, налим, лещ и, конечно, ерш. Но ерш здесь не хозяин. Хозяйкой является плотва, которой очень много. Местные рыболовы ловят ее только на червя. Вскоре червь стал для нас проблемой номер один. Имеющийся запас быстро кончился, а до ближайшего места, где червей можно добыть — поселка Акан, — 4,5 километра. Охота — пуще неволи, прошлись и туда. На обратном пути, в районе озера Акан-Ламба, где огненная стихия пощадила небольшой участок леса, набрали грибов. Их даже искать не пришлось — большие шляпки подосиновиков, подберезовиков были видны метров за двадцать, тридцать. Грибная лапша или грибки жареные, приготовленные нашим «поваром первой статьи по вторым блюдам» Алексеем Федоровичем, весьма приятно разнообразили меню. С грибами дело обстояло хорошо, а вот с рыбой… Плотва, в основном до 150 — 200 граммов, брала хорошо. Изредка попадалась и более крупная. Но за всю первую неделю никто из нас троих не поймал ни одного окуня. И лишь в двадцатых числах окунь охотно стал брать на червя. Когда черви кончились, пришлось ловить на личинки короеда. К нашему удивлению, на короеда лучше брал окунь, чем плотва.
А то, что на манную кашу иногда клевал окунь, а не плотва, нас совершенно обескуражило. По совету местных рыболовов мы неплохо ловили окуня на окуневый глаз и хвост. Плотвы при любой погоде в течение дня на червя можно поймать сколько угодно. Но кому она нужна? Плотва есть плотва. Уха из плотвы — не уха. Даже пользующаяся вначале большим спросом мастерски поджаренная Георгием Михайловичем с двусторонней хрустящей корочкой и с заложенным внутрь кусочком репчатого лука, она вскоре перестала нас интересовать. Мы жаждали настоящей, крупной рыбы, а не каких-то плотвичек и окуньков. Но мрачные прогнозы исключительно пассивного клева крупной рыбы в этом году, к сожалению, оправдывались. На редкость холодная и переменчивая июльская погода отнюдь не способствовала бодрому настроению. Ртутный столбик термометра то и дело опускался на несколько градусов. Изморось сменял порой настоящий дождь. Неугасимый костер из сухостоя, предмет неустанных забот Алексея Федоровича, начинал яростно шипеть, а дым низко стелился над мокрой холодной землей. И все-таки мы не теряли надежды.
С высокого берега озера Акан-Ламба хорошо просматривалась уходящая на запад и исчезающая в лесных зарослях река Акан. Она влекла нас своей первозданной красотой и окуневой репутацией. С трудом преодолев два завала и пройдя «оранжерею» — так местные рыболовы называют большую территорию, заросшую водяными лилиями, — лодка наша оказалась в тихой лесной речке. Солнце с трудом проникало сквозь густые, почти сходившиеся кроны высоких старых деревьев, росших по берегам. С большим трудом нам удалось преодолеть два завала. Но это было далеко не все. За первым же поворотом нас ожидала настоящая плотина из беспорядочно нагроможденных деревьев и плотов.
Лодка стала не нужна. Пройдя по левому берегу вниз, мы вскоре увидели такое нагромождение бревен, в сравнении с которым предыдущие завалы показались ребячьей запрудой. Давнюю вырубку на левом берегу, заросшую осинником, по-видимому, давно не посещал человек, но зато хорошо обжили ее лоси. Они обгрызли все листья на верхушках мелкого осинника, очистили от листьев и кустики с крупной и спелой черникой. Глушь. Некоторые деревья так истлели, что рассыпались в прах от прикосновения руки. Между кустарниками тянулась непривычно толстая паутина.
По заверению местных рыболовов, на реке Акан, за «оранжереей», водится крупный окунь, но мы не имели возможности в этом убедиться. Наши надежды на спиннинг себя не оправдали. Ловля кружками хотя и не была очень результативной, но все же убедила в наличии крупной рыбы в озере Акан. Кружками на плотву мы поймали килограммового и двухкилограммового окуней. Если первый из них, с ярко-красными плавниками, обладал «классической» окуневой внешностью, то второй был однотонным, с серо-синеватыми плавниками. В желудках этих пиратов были и плотва, и ерши, и окуни.
Пока кружки совершали свой замедленный путь, мы по очереди выходили на берег и, сопровождаемые тучами назойливых комаров, собирали грибы и баловались спелой черникой, кустики которой росли вперемежку с удивительно красивым мхом, напоминающим своим цветом то пепел сигары, а причудливой формой кораллы, то салатового цвета ковер, из которого торчали маленькие светлые трубочки с раструбом на конце, похожие на популярный музыкальный инструмент карнай в миниатюре. Даже жалко было ходить по этому мягкому дорогому ковру, в котором приятно утопали ноги. На кружки неплохо брал некрупный налим (до полутора килограммов). Ерши попадались «образцово-показательные». Ерш, пойманный на мормышку в озере Акан-Ламба, оказался настоящим гигантом. Мы знали, что в озере Акан много леща. Но, несмотря на все наши старания — на применение самой различной насадки и прикормки, — поймать нам его так и не посчастливилось.
Н. Бабкин
Альманах «Рыболов-спортсмен»
Смотрите также: