Осенняя поездка на Ахтубу
Очередной отпуск я решил провести на берегах Ахтубы в селе Селитренном Харабалинского района, где когда-то отдыхал Г. Васильев с товарищем (очерк «На Ахтубе» в альманахе «Рыболов-спортсмен» № 15). Сборы были не долги. Два спиннинговых одноручных удилища, десятка два блесен, две катушки, две стометровые лески 0,7 мм. Вот и все мое снаряжение. Чтобы не обременять себя лишним грузом, я не взял подсачек, так как не рассчитывал на крупную рыбу. Сентябрьским вечером я сел в поезд, который доставил меня в Волгоград. Здесь — пересадка. И снова поезд помчал меня дальше, к станции Харабали, куда я прибыл часов в шесть утра. Потом километра полтора шел до автобусной остановки. Погода испортилась, подул сильный ветер, похолодало, и если бы не стеганка… Подошел автобус, и через час я уже был в селе Селитренном. Остановился на квартире у техника-лесовода.
Он жил один, днем работал, так что мы не стесняли друг друга. Гостеприимный хозяин предоставил в мое распоряжение бочку для засолки рыбы и навес для вяления. Из разговоров с местными жителями я узнал, что дед Алексей Аксенович, с которым рыбачил Г. Васильев, давно умер. Рыбозавод, бывший здесь в те времена, ликвидирован. Вместо него действовала рыболовецкая артель из Астрахани. Подобные артели разбросаны от Астрахани до Селитренного и выше. И вот мое первое знакомство с Ахтубой. Пока вышел на берег без удочек, хотел просто посмотреть места, где я буду ловить рыбу и отдыхать. Над Ахтубой непогода. Сильный ветер гнал волны. Они с силой ударялись о борта лодок и наполняли воздух непрерывным плещущим звуком. Лодок очень много, целая флотилия, раскинувшаяся почти километра на два. На горизонте виднелась бахрома синих туч. Почти на середине реки торчал из воды полузатонувший куст. Река здесь широкая — метров двести пятьдесят. У причала — несколько буксирных катеров, еще дальше — пристань для «Ракеты», которая ходит от Астрахани до Селитренного и обратно.
На противоположном берегу — лес. Левее метрах в семистах вилась протока, уходящая к Волге. Правее причала — безлесный участок. Здесь берега пологие, течение слабое, кругом песок. Берег пустынный, людей не было видно. Лишь двое туристов в высоких резиновых сапогах и теплых куртках с капюшонами отводили от берега двухвесельную байдарку. Следующий день опять был ненастным. Тот же ветер, тучи и холодно. Надо бы отложить первый выезд на рыбалку, но после обеда я не выдержал и отправился на речку. На надувной резиновой лодке выплыл на середину реки и начал блеснить. Решил не спеша спуститься вниз по течению, благо оно не сильное. Но все забросы пустые, рыбы не было. Лишь несколько раз что-то царапнуло по блесне. Вести блесну приходилось над дном, иначе она могла зацепиться тройником за ракушку, которых здесь великое множество. Блесны у меня — самодельные девоны и небольшие колеблющиеся типа «Женева» из 1,5-миллиметровой латуни и меди с впаянным одинарным крючком. Было несколько и вращающихся фабричного производства желтых, типа «Трофимовская» и «Универсальная», и один белый большой «Байкал». Сначала я ловил только на девон, белый с красными крапинками и красными лопастями, длиной 40 мм, и на «Женеву», окрашенную белой краской (белилами). Длина ее 48 мм, ширина 17 мм. Потом стал ловить на колеблющиеся блесны длиной 50 мм и шириной 20 мм и на девоны, описанные в альманахе «Рыболов-спортсмен» № 18. Течение постепенно сносило мою лодку к протоке. Когда я поравнялся с ней, недалеко от берега заметил всплеск. Быстро бросил туда блесну и повел на себя, не давая ей опуститься на дно. И вот до лодки оставалось всего метров шесть, как откуда-то из глубины навстречу моему девону взметнулся жерех. Удар. Рыба засеклась. Короткая борьба — и жерех в лодке. В нем чуть больше килограмма. Но это первая рыба, пойманная на Ахтубе, и первый в моей жизни жерех!
Последующие забросы не дали результатов, и я опять отдался воле течения. Меня догнал на дюралевой лодке с мотором «Вихрь» местный учитель. Он ехал охотиться на уток. Как знаток рыбной ловли в этих местах, он посоветовал мне ловить в отвес на белую блесну, так как, по его словам, я плыл по самым судачьим местам, и сказал, что в нескольких километрах отсюда ниже по течению есть остров, справа от которого в крутой излучине берега образовалась суводь. Там при хорошем жоре можно взять много жерехов.
Учитель уехал. Я направился к обрывистому берегу, где глубина метров около восьми. В воде — коряги. Метрах в тридцати от берега сделал заброс. Блесна белая, колеблющаяся. На третьем забросе, когда блесна легла между двумя карчами, после нескольких оборотов катушки я почувствовал зацеп. Но нет — это рыба! Она медленно приближалась к лодке. Жерех. Точно такой же, как и первый. На этом закончилась моя первая рыбалка на Ахтубе. Итак, почин сделан. Весь следующий день я провел у протоки и у лесистого (буду называть его дальним) берега. Поймал пять жерехов. Утро третьего дня выдалось тихим. На небе ни облачка. Я быстро собрался и через полчаса был уже у протоки. Рыба жировала. То там, то здесь появлялись буруны. Ловил на белый девон. Вскоре в лодке оказались три жереха и несколько крупных окуней. Жерех брал, в основном, на груз, оснащенный тройником, а окунь хватал девон. Солнце начало припекать. Клев неожиданно прекратился.
Пришлось сняться с якоря и плыть к дальнему лесистому берегу. Протяженность его метров сто пятьдесят. Дальше — пологий берег, переходящий опять в обрывистый, но безлесный. Поймав там одного жереха, направился дальше, к острову, где Ахтуба делится на два рукава: левый — прямой, а правый круто поворачивает и огибает остров. В самом начале правой протоки стоят два бакена: красный и белый. Я плыл вдоль обрывистого левого берега. Кое-где деревья нависали над водой. С нетерпением ждал всплесков. Но тихо, никаких следов жереха. И только при приближении к перекату услышал удар рыбы. Потом еще и еще. Первый заброс — и жерех на крючке. В нем килограмма два с половиной. Вскоре блесну схватил второй жерех, несколько меньше первого. И больше ни одной поклевки. К дальнему берегу я вернулся на веслах. Вышел из лодки и осмотрелся. Кругом лес. Слева, метрах в ста от меня, в песчаный мыс вдавался заливчик, от которого вдоль берега тянулась промоина шириной метров двадцать пять, образованная, очевидно, весенними водами.
Дальше, почти до середины реки, шел песчаный перекат. Берег обрывистый, но не высокий — около метра. Песчаная полоса между обрывом и водой позволяла делать забросы прямо с берега. Пока я выбирал место, жерех вновь начал играть. Но удивительно — ни один заброс ничего не дал! Пока я облавливал это место, начали раздаваться удары метрах в пятидесяти от меня. Побежал туда. Забросы делал как можно дальше, прямо на мель. Несмотря на очень быструю подмотку, блесна «хватала» дно до тех пор, пока не оказывалась в промоине. На первых же забросах хватка. Это жерех килограмма на. два. Потом еще рыба. Нет, сразу две! Как это вышло? Очень просто. Сделал дальний заброс и, как только блесна перелетела отмель, взял удилище на себя и начал подмотку, хотя блесна была еще в воздухе. Когда девон коснулся воды, его сразу же схватил жерех и почти одновременно другой схватил груз, оснащенный тройником. Жерехи разгулялись вовсю. Именно тут я стал свидетелем невиданного зрелища. Там, где стоял бакен, недалеко от берега, внезапно появились два больших жереха. Они стремительно мчались друг за другом, выставив спины из воды. Проплыв метров тридцать, они ушли в глубину. Так повторилось несколько раз. Причем каждый такой проплыв они сопровождали громким чавканьем. Мелкая рыбешка разбегалась от них во все стороны.
Постепенно жор утих. Здесь я поймал несколько хороших рыб. Через день подул сильный ветер, но, несмотря на это, было сравнительно тепло. Меня заинтересовало, будет ли жерех брать на перекате в такую погоду. Лодку подбрасывало на волнах. В одном месте вода как бы кипела. Решил ловить на том участке, так как мне казалось, что там яма, а в яме, конечно, судак. Проводки поверху ничего не дали. Начал облавливать дно. На четвертом забросе после нескольких оборотов катушки почувствовал сильный толчок. Ясно, что на крючке рыба, но какая? Она шла медленно и неохотно. Наконец, всплыла. Щука! Но я вовсе не собирался ловить щук. Они мне не нужны. И пока я раздумывал, что с ней делать, щука перекусила поводок 0,5 мм и скрылась, прервав тем самым мои размышления о ее дальнейшей судьбе. После этого я прицепил новую блесну и отправился к понравившемуся мне перекату. Там тише. Лес защищал его от ветра. За первый проплыв я поймал трех жерехов. Несмотря на ветреную погоду, жерех брал очень активно. В последующие дни я попробовал ловить на различные блесны. Жерех предпочитал белую колеблющуюся блесну большому «Байкалу» и блесне с тремя косыми красными полосками с обеих сторон по белому фону. Наконец я решил посетить суводь. Там, где рукав поворачивал к югу, была яма глубиной метров десять.
Круговерть почти до середины реки. На верхней границе суводи время от времени появлялись воронки. Еще подплывая к яме, я увидел охотившегося жереха. Оснастив спиннинг белым с красными крапинками девоном, я начал делать забросы. Первые три не дали ничего. Лишь на четвертом забросе жерех взял. Вскоре я поймал еще одного. Несколько дней спустя в этой суводи мне попался самый большой из всех моих жерехов. Я плыл по краю ямы. Бросал, как и прежде, на ровное течение. Сделал уже больше десятка забросов, а хваток все нет и нет. Вдали показался буксир. И вот блесну остановила рыба, которая на все попытки стронуть ее с места отвечала решительной потяжкой в обратную сторону. Зажав катушку в левой руке и уперев комель удилища в бедро, я ждал, когда жерех «подобреет». Но он, стоя на месте, короткими потяжками заставлял иногда сдавать леску. Буксир поравнялся с нами, и все, кто был на верхней палубе, наблюдали за борьбой. Наконец жерех уступил. Я начал медленно вращать катушку. И когда жерех приблизился к борту, сравнительно легко втащил его в лодку. В рыбе килограмма три с половиной-четыре. Через несколько дней ветер утих, потеплело, и я отправился на песчаный перекат с ночевкой, чтобы порыбачить на вечерней и утренней зорях. Гладь реки весело блестела под солнечными лучами. То там, то здесь расходились круги и раздавались всплески рыбы. Снарядив спиннинг, я положил его в нос лодки и поплыл к протоке, где решил сделать короткую остановку.
Возле протоки на середине реки охотились жерехи. Парами и в одиночку они гонялись за мальками, будоража воду. Я поспешил сделать заброс. Резко взмахнул удилищем — и верхнее колено сломалось возле самого соединения. Ну, кажется, наловился… Что же делать? Пришлось срочно ремонтировать удилище. Когда я приплыл на перекат, уже стемнело. Вечерняя заря пропала. Сделав несколько забросов и ничего не поймав, я начал устраиваться на ночлег. Спать решил в лодке, привязанной за торчащие из воды кусты. Проснулся от холода. На реке туман, как белая сыворотка. Лодка мокрая от росы. Кажется, нет ничего вокруг — только я и лодка. Но из этого «ничего» доносились частые всплески и чавканье. Это рыба. Она пировала. Я долго прислушивался, потом взял спиннинг, сел на борт лодки и забросил. Но рыба не пожелала брать мои блесны. С досады снова лег спать. Встал на рассвете. Туман еще гуще.
Рыба утихла, но была еще здесь: кое-где раздавались всплески. Бросал в туман, вслепую. Ничего! Зато потом, когда рассеялся туман, я за короткое время поймал четыре жереха. Ловить больше не хотелось. Собрался домой. Тепло. Солнечно. Босиком побрел вдоль берега поводе, волоча за собой лодку. Не заметил, как отпуск подошел к концу. Пора подводить итоги и уезжать. Что же я поймал? Много жерехов, порядочно хороших окуней и всего четыре судака, самый большой из которых весил не больше семисот граммов. При блеснении в ямах я надеялся на поклевку сома, но этого не случилось. Тем не менее рыбалка была очень интересной и успешной.
В. Токарев
Альманах «Рыболов-спортсмен»